С какими угрозами может столкнуться путинский режим?
T.me Несмотря на определенный дисбаланс, путинский режим в Российской Федерации выглядит относительно устойчивым. Однако в среднесрочной и долгосрочной перспективе он может столкнуться с рядом вызовов. Издержки войны для простых россиян могут стать неприемлемыми, а пропаганда способствует восприятию любых негативных явлений как издержек войны. Пропаганда скорой победы также может обратиться против Кремля, пишет в своем материале Jamestown Foundation.
Режим «военного путинизма» довольно устойчив и способен пережить самого Владимира Путина. Такого мнения придерживается социолог, исследователь венского Института социальных наук Кирилл Рогов. По его словам, ныне режим способен справляться с дисбалансами, переживать даже значительное ухудшение экономической ситуации, а также эффективно управлять репрессиями и политическими рисками.
Действительно, ряд данных указывает на то, что и общество, и экономика на сегодняшний день в целом адаптировались к войне. В частности, социологические данные показывают, что пока эффект от санкций не столь сильно ощутим большинством россиян, и поэтому на данный момент они скорее способствуют патриотической мобилизации, чем росту недовольства.
Ситуация на фронте также пока способствует поддержке режима. Так, в апрельском замере «Хроник»/ExtremeScan доля выражающих поддержку войне выросла сразу с 52 до 61%, а согласно майско-июньским опросам «Левада-центра» и Russian Field, снизилась поддержка идеи перехода к мирным переговорам и выросла поддержка наступательных действий в Украине.
Социологи связывают эту тенденцию с возросшей уверенностью в преимуществе России на поле боя и в скорой победе.
Кирилл Рогов выделяет несколько источников напряжения и дисбаланса, которые могут проявить себя в кризисной ситуации. В экономике это продолжающиеся проблемы с импортом, которая усугубляется тем, что Китай, пользуясь зависимостью России, так и не перешел в режим реальной интеграции с ней, оставив Москву на положении «сырьевого придатка». В политике главным источником напряжения может стать конфликт между старыми и новыми, «военными» элитами – учитывая, что подавляющее большинство общества все еще пытается максимально дистанцироваться от войны. По словам исследователя, режим вынужден «заботиться о том, чтобы рост издержек войны был постепенным, а издержки нелояльности – постоянно высокими».
От себя добавим, что, помимо непосредственных издержек от войны, хрупкий баланс способны нарушить явления, которые воспринимаются обществом как последствия войны, даже если не связаны с ней на 100%. Сюда относится, например, увеличение террористических атак и неспособность властей их предотвратить. Частично он обусловлен расширением легитимации насилия в России, будь то убийства украинцев или внесудебные расправы и похищения, совершаемые чеченскими силовиками. Однако в целом радикальный ислам существует и вне зависимости от войны.
Однако российские власти продолжают публично обвинять в недавних террористических атаках Запад и Киев. Независимые журналисты, ссылаясь на свои источники в органах власти, пишут, что чиновники уверены: ответственность за теракты в Махачкале и Дербенте несет ИГИЛ. Однако власти не заявляют об этом публично и рекомендуют политикам не называть произошедшее терактом, чтобы «не волновать людей и не возвращать тему терроризма в публичное сознание».
Мы видим, что официальные российские СМИ послушно отрабатывают эту повестку. РИА «Новости» публикует статьи, сознательно объединяющие украинский обстрел Севастополя и теракты в Дербенте и Махачкале и заявляющие «о причастности к терактам спецслужб Украины и стран НАТО».
В краткосрочный период попытка связать терроризм с Украиной может помочь использовать шок и озлобленность россиян против украинцев и скрыть тот факт, что вся политика Владимира Путина на Северном Кавказе потерпела крах.
Однако, игнорируя реальные причины терактов, российские спецслужбы очевидно не способны будут предотвратить их и в дальнейшем. В этом случае вера людей в причастность к атакам Запада и Украины может обернуться против Кремля, поскольку российские обыватели могут решить, что война обходится им слишком дорого.
Еще одна сфера, вторжение в которую россияне воспринимают крайне болезненно – это сфера их личной жизни. Однако усилившаяся с момента полномасштабного вторжения в Украину пропаганда «традиционных ценностей» неизбежно влечет за собой попытки регламентации частной жизни людей.
На данный момент появилась информация о том, что российские власти готовят законопроекты о запрете распространения идей чайлдфри. Об этом на Петербургском международном юридическом форуме сообщил заместитель министра юстиции РФ Всеволод Вуколов, назвав отказ от рождения детей «идеологией экстремистской направленности». Также чиновник пообещал стимулировать условия для того, чтобы поощрить рождение детей.
Иллюзия скорой победы, которая на данный момент приводит к росту поддержки войны в обществе, тоже способна со временем обернуться против российских властей. Основной нарратив пропаганды на сегодня заключается в том, что победа России в войне с Украиной предрешена или даже уже произошла, хотя пока не признана официально.
Любые удары Украины по России в этой парадигме объясняются либо «местью за уже проигранную войну», либо «последним рывком» перед окончательным поражением. Российская пропаганда пестрит прогнозами неизбежности победы и перехода ключевых украинских городов под контроль России (включая даже «прогнозы экстрасенсов»). В случае, если ситуация на фронте будет развиваться иначе, и победные реляции не оправдаются, это приведет к серьезному разочарованию россиян.
Конечно, не стоит ожидать, что само по себе такое разочарование приведет к краху режима. Мы уже убедились, что способность российского большинства адаптироваться к новым ударам довольно высока, а потребность искать для них объяснение, позволяющее не выходить из зоны комфорта, помогает людям верить любым пропагандистским мифам. Но в сочетании с другими кризисными явлениями, к примеру, резким падением уровня жизни и ростом террористической угрозы, ухудшение ситуации на фронте может сыграть решающую роль.