T.me В современном мире более или менее принято считать, что война — зло, которого стоит избегать всеми возможными способами. Но все же она может быть правомерной при соблюдении определенных условий. Если война ведется легитимной властью, за правое дело и с благими намерениями, к ней прибегают как к крайнему средству, когда все остальные исчерпаны, она соразмерна своей цели, в ней есть обоснованные шансы на победу и она избирательна, то есть по возможности не затрагивает мирных граждан, такая война может считаться справедливой.
Здравому и непредвзятому наблюдателю вполне очевидно, что развязанная Путиным война против Украины указанным критериям не соответствует. Начиная с легитимности если не самого Путина, то «ДНР» и «ЛНР», на основании чьей просьбы о помощи якобы и были введены российские войска в Украину.
Но все же эти критерии слишком абстрактны, чтобы исключить возможность манипуляций. Что мы и наблюдаем: российская пропаганда старательно натягивает сову на глобус буквально по каждому пункту. Это мы-то нелегитимные? Да они вообще пришли к власти в результате госпереворота! Напали на беззащитный народ Донбасса только за то, что он хотел говорить на русском языке. Мы восемь лет терпели-терпели, но сколько ж можно. Если бы не мы… Они бы тогда… И т.д., и т.п.
Для стороннего наблюдателя, который плохо знает предысторию и не очень внимательно следил за всеми перипетиями, можно нарисовать худо-бедно убедительную картину. Особенно если она этого наблюдателя принципиально устраивает. Так и происходило на протяжении последних восьми лет: даже если России не верили, то предпочитали соглашаться, что «все не так однозначно».
Сейчас принимать на веру крайне нестройную и противоречивую систему российских оправданий можно только при одном условии — если согласиться с утверждением, что Украина является ареной тайного противостояния планетарных сил, где Россия воплощает собой добро. И только избранным дано разглядеть истинную красоту души под маской этого чудовища, которое выглядит таковым по воле коварных и могущественных сил зла. В общем, логику и принцип верификации нужно отбросить, удариться в мистику и конспирологию, перестать верить своим глазам — потому что все не то, чем кажется.
Я как раз хочу предложить доверять своим глазам. И внимательно присмотреться к тому, что мы видим. Например, к новогоднему поздравлению Путина. Нарушенный впервые за долгие годы путинского правления визуальный канон как бы должен подчеркивать всю серьезность ситуации. В соответствии с кремлевской мифологией: страна столкнулась с экзистенциальным вызовом. По духу это должно было повторять сталинское «братья и сестры». Но тут вместо очеловечивания вышло нечто прямо противоположное. Безымянные, бездвижные, безмолвные, а потому безликие люди в военной форме, с которыми Путин никак не взаимодействует, а они не взаимодействуют с ним, напоминали черные пакеты, которые с Новым годом поздравлял Пригожин. Черные пакеты и пустое означающее «Z» — вот что по-настоящему врезается в память как символ российской агрессии.
Живой личный опыт трудно превратить в универсальный аргумент, но когда ты живешь в Украине, вся окружающая реальность, данная тебе в ощущениях, говорит о том, что война, которую ведут украинцы, — справедливая и народная. Без указивок и разнарядок сверху. Не знаю, что об этом может свидетельствовать лучше, чем отсутствие хаоса и массового недовольства в условиях частичного или полного отсутствия благ цивилизации. Многомиллионные донаты на армию, когда экономика в значительной степени разрушена. Высокий градус юмора — часто черного, с чертовщинкой, на грани фола, но никогда — мрачного, злобного или унылого. Юмора по поводу всего — не только врагов, но и себя самих. Фонтан песен, стихов, мемов. То, что так натужно и неумело пытаются повторить с той стороны, а выходит все равно казенщина или петросянщина.
А еще, и это самое главное, люди, которые отдают жизнь за Украину. Я не склонен дегуманизировать врага, тем более что его уже не дегуманизируешь больше, чем он сам. Но это массовка за спиной Путина, и лиц в ней не разглядеть. «Простые мужики», «кузьмичи» и прочая «медвежуть» из разряда умиленной барской экзотизации холопского сословия — только дополнительное расчеловечивание, а не то, что там себе пропагандисты воображают.
Лицо украинского воина — это… Прежде всего это лицо есть. Свое, особенное. Которое не нужно специально придумывать. Лицо счастливого и веселого человека, полного жизни. У которого до войны были любимые занятия, достижения, друзья, часто очень много друзей. Когда такие люди гибнут, их провожают сотнями репостов и тысячами лайков. Преклоняют колени перед ними в знак признательности. И без лишнего пафоса вспоминают, какими они были классными. Не придумывая им фантастических подвигов. Для украинцев каждый, кто пошел на фронт, — герой. Но чего в украинцах нет, так это «смертобожия». Здесь никому не придет в голову сказать, что «жизнь слишком переоценена». Или, дескать, хорошо, что так, мог ведь в ДТП или от водки. Здесь это воспринимается как жуткая дичь, которая вызывает только недоумение и отвращение.
Вот некоторые из тех, кто погиб в последнее время, защищая свой дом, свои семьи, свое право распоряжаться собственной судьбой в своей стране.
Виктор Шулик. 58 лет. Луганщина. Директор лицея в Попасной. Любимец учеников. «Школа была его жизнью. Не часто можно увидеть, как директор сам занимается ремонтом. Он все для нее делал и очень любил свою работу», — рассказывает его дочь Дарья. Вместе со средним сыном Денисом, учителем, и старшим Александром, военным, ушел на фронт добровольцем. Погиб, защищая Бахмут, незадолго до Нового года.
Алексей Яровенко. Одесса. Президент общественной организации «Кинологический центр Arcadia Selex». Зоозащитник. В прошлом сотрудник заповедника на Николаевщине. Проводил в школах «уроки добра». Спас и вырастил волчонка. «Он всегда с ним возглавлял колонну во время зоозащитных акций. Тот редкий случай, когда волк был абсолютно социализирован и жил в квартире», — рассказывает его подруга и коллега Яна Титаренко. Вступил в ряды ВСУ в первые дни войны. Погиб на Херсонщине 30 декабря.
Владимир Ежов. 38 лет. Лубны (Полтавская область). Известный украинский киберспортсмен — играл в StarCraft под ником Fresh. С 2003 по 2007 год работал в компании GSC Game World — разработчике игр «Казаки» и S.T.A.L.K.E.R. Лицо Владимира Ежова использовали для создания персонажа игры Локи — лидера разведывательного отряда «Воля» во вселенной S.T.A.L.K.E.R. С 24 февраля защищал Киев. Погиб 22 декабря под Бахмутом.
Геннадий Колесник. 43 года. Краматорск. И. о. директора Донецкого областного центра туризма и краеведения учащейся молодежи. «Ушел из жизни мужественный, искренний, веселый человек, чей вклад в развитие любимого дела неоценим. Он был открытым и ответственным руководителем новой формации: знающим, достойным и честным», — говорят о нем коллеги. Ушел на фронт в первые дни вторжения. Погиб 28 декабря.
Владислава «Аида» Черных. 28 лет. Харьков. Аспирантка Национального фармацевтического университета. Вступила в ряды добровольческого подразделения «Хартия» как медик, позже служила в разведке, стала пилотом дронов разного назначения — разведчиков, бомбардировщиков и камикадзе. «Всегда сконцентрированная, уверенная в себе и в правоте дела, с хорошим чувством юмора, образованная, очень эффективная и одновременно скромная», — рассказывает о ней создатель и командир подразделения Всеволод Кожемяка, бизнесмен, 88-й в списке украинского Forbes.
Виктор «Тарантино» Онисько. Киев. Режиссер монтажа. Участвовал в создании более двух десятков кинолент. «Даже если это апокалипсис, то я не хочу встречать его кислым. Все будет Украина!» — написал он в первые дни вторжения. Пришел в военкомат 4 марта. Про гибель стало известно 1 января.
«Мое сердце навсегда останется в страшном 2022-м. Потому что в нем ты остался. Мой герой. Моя любовь. Мое все. Не знаю, как дальше жить и дышать без тебя. Не знаю, смогу ли когда-нибудь снова мечтать. Единственное, чего я сейчас хочу, чтобы рашистское зло было быстрее наказано и чтобы как можно меньше людей почувствовало эту невыразимую и жгучую боль потери», — написала его жена Ольга.
Олег Юрченко. 45 лет. Киевская область. Юрист, сотрудник правоохранительных органов. Руководитель одной из военно-гражданских администраций на Луганщине. Соорганизатор Всеукраинской национально-патриотической игры «Джура». Отец пятерых детей. С первых дней вторжения на фронте. Погиб 2 января под Бахмутом.
«Одна из самых светлых личностей в националистическом движении Украины. Он мог спокойно уехать за границу. Но уехал на фронт. Делал для победы все что мог. Тихо спи, без тревог, друг», — написал о нем товарищ.
Максим «Непийпиво» Михайлов. 32 года. Киевская область. Изучал астрономию и авиастроение. Увлекался шитьем и ремесленничеством. Погиб во время диверсионного рейда в Брянскую область. «Он был фееричным и эпатажным человеком. Всегда на стиле, всегда философ. Все время в образе и с девушками по обе руки. Всегда верен себе и своей стране», — вспоминает о нем подруга Тамара Шевчук.
Богдан «Аполлон» Лягов. 19 лет. Желтые Воды (Днепровщина). Увлекался рисованием, планировал открыть бизнес по изготовлению одежды. Занимался криптовалютами и созданием ботов для Telegram. Несколько дней с 24 февраля провел в очередях у военкоматов, чтобы попасть на фронт. Ему отказали. Со временем смог пробиться в добровольческое подразделение. Погиб в составе той же ДРГ, что и Максим Михайлов. «Вам бы он не понравился. Он был красивый, наглый, острый на язык и плевать хотел на то, чтобы кого-нибудь не обидеть. Единственное, что его интересовало, — это чтобы все было красиво… Вам бы он не понравился, но он отдал жизнь за ваш мирный сон», — написала его возлюбленная Дарина, которая сама сейчас воюет на передовой.