T.me Лидер белорусской оппозиции Светлана Тихановская на этой неделе находилась в Нью-Йорке, где, на полях 78-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, проводила встречи с мировыми лидерами, политиками, представителями международного сообщества. Тихановская — бывший кандидат на пост президента Беларуси. Несмотря на то, что с момента массовых протестов в Беларуси и их жестокого подавления силами Александр Лукашенко прошло уже три года, белорусская оппозиция продолжает работу. Штаб Тихановской находится сейчас в Литве. В Беларуси над ней недавно закончился суд, на котором ее заочно приговорили к 15 годам лишения свободы за «экстремистскую деятельность».
Светлана Тихановская дала «Голосу Америки» эксклюзивное интервью.
— Светлана, большое спасибо, что согласились дать нам интервью Я читала, что некоторые представители белорусской оппозиции обвиняют вас, если можно так сказать, что вы слишком много встречаетесь с западными лидерами слишком много ездите за границу… Как ваш проходит ваш визит в Нью-Йорк, в ООН, и в чем его значимость, что это дает вашему движению?
— Во-первых, по поводу того, что слишком часто встречаюсь и езжу — на самом деле я стараюсь, конечно, сохранять баланс. Мой приоритет — это работа с белорусами в первую очередь, которые внутри страны и за рубежом. Много проблем, много инициатив, и с каждым нужно многое обсудить. Но я понимаю, что нам сейчас нужно внимание всего мира, потому что это задача, может, мечта Лукашенко, — чтобы о нас все забыли, и он за этим замесом тишины мог делать все, что хочет в Беларуси — репрессировать людей, продавать нашу страну, и никто на это внимания обращать не будет.Для того, чтобы наш голос, голос белорусов, был слышен по всему миру, и важны эти поездки. Мы должны рассказывать нашим партнерам, демократическим союзникам, что происходит в стране, искать поддержку на гражданское общество, убеждать в необходимости санкций и давления на режим. И когда голос многих стран по Беларуси будет слышен — тогда и белорусские вопросы будут рассматриваться. Потому что до сих пор Антониу Гутерриш ни разу не сказал ни слова по Беларуси. А у нас гуманитарная катастрофа, соучастие Лукашенко в войне, иммиграционный кризис, посадка самолета, где выявлены виновные, а дело никуда не движется. Это все вопросы ООН, но когда нет политической воли, когда нет массовых запросов от руководителей разных стран, что нужно Беларусь вывести на повестку дня — тогда Беларусь просто пропадает из повестки.— Способна ли сегодня белорусская оппозиция, особенно та, которая находится за границей, противостоять режиму Лукашенко?
— Вот вы сказали «особенно та, которая за границей». Мы не хотим, чтобы нас разделяли — те белорусы, которые остались, жертвуя своей безопасностью каждый день, и те, которые уехали, — чтобы это были какие-то две разные оппозиции. В целом белорусы-то не в оппозиции — мы в большинстве. Большинство белорусов против режима, против диктатуры. Но Лукашенко в свое время использовал максимальную брутальность и поддержку Путина, чтобы подавить протесты. Но за три года режим не смог убедить белорусов думать по-другому — что вот они ошибались в 2020-м году.Белорусы готовы к решительным шагам. Но для этого должен наступить тот самый момент — окно возможностей, как его называем, потому что сейчас просто идти под пути, идти в тюрьмы… Если любое твое слово, любая украинская песня, белорусский бело-красный флаг — это сразу тюрьма, 10, 15, 20 лет, такие сроки сейчас дают.Белорусы сейчас вообще объединены как никогда раньше. Мы сейчас, за три года, сумели построить структуры, институты, которые объединят людей вокруг цели. Мы строим как бы протоправительство, конечно, не такое функциональное, как правительство любой страны, строим протопарламент, мы строим демократические институты, чтобы учиться демократии. Это тоже очень сложно. При диктатуре гораздо легче жить — тебе говорят, что делать, и ты как раб выполняешь. А при демократии тебе надо думать, тебе надо брать ответственность, тебе нужно не ругаться, а дебаты проводить. Это тоже такое умение.У нас нормальное состояние демократического общества. Но оно каждый день принизано болью. Болью за людей, болью за этот страх постоянный, с которым люди живут. Но эта боль — она превращается в энергию, злость превращается в энергию, которая не дает нам возможности остановиться. Мы все равно будем двигаться перед, потому что выбора-то нет.Вот как сейчас нелегитимный диктатор закрыл возможность через посольства обновлять паспорта белорусам — ну что нам делать? Нужно как-то решать. Люди не хотят подавать документы на политубежище, не хотят становиться беженцами, люди хотят быть белорусами. Поэтому мы работаем над паспортом «Новой Беларуси». Да, то беспрецедентно, такого не было, но наша задача — убеждать правительства других стран, чтобы паспорт признавали, потому что это самый лучший выход.— Вот расскажите мне об этих паспортах — как они должны будут работать?
— Это будет документ, который выдается на основе просроченного паспорта, который уже не валидный в Евросоюзе. То есть этот паспорт — это твое подтверждение личности, это travel document, документ, с которым ты можешь путешествовать, и он показывает твою принадлежность к белорусской нации. Вот и все его функции. Этот документ не дает какие-то дополнительные права в какой-то стране находиться.Но у людей уже гордость за будущий этот паспорт, этот документ, с нашими национальными символами. Я очень надеюсь, что этот проект удастся, что его будут признавать. Потому что напечатать документ — это полдела. Его нужно будет согласовать со всеми международными стандартами ИКАО, безопасности, и мы это сделали. Но признание — это уже другое, это более сложный шаг.— Пока еще ни одна страна не признала?
— Мы еще пока не выдали образцы. Это тоже достаточно сложно и дорого. У нас же нет налогоплательщиков, мы ищем средства из частных бизнесов, у людей какую-то помощь… Сложно на самом деле.— Светлана, как вам кажется, когда-нибудь белорусские войска примут участие в войне в Украине, против украинцев? Каковы ваши прогнозы?
— Когда вы говорите «когда-нибудь» — это такое ощущение, что война эта будет очень долго длиться. Я не хочу так думать, потому что я все-таки верю в объединение усилий демократического мира в помощи Украине, очень рада, что эта помощь консолидировалась сейчас. Потому что украинцы борются не только физически за свои земли, они борются за демократические ценности — за то, за что мы все стоим.В начале войны, может быть, была такая вероятность, что Лукашенко такой приказ отдаст, потому что тогда казалось — ну, «Киев за три дня» и все такое…Но знаете, почему Лукашенко этот приказ-то не отдал? Не потому, что он заботится о белорусах, не хотел вовлекать их в войну — он уже вовлечен. Он знал, что белорусы — против участия Беларуси в этой войне. Вообще, согласно опросам, от 85% до 96% белорусов против участия в этой войне.— Вы мне сказали, что ваш муж — всегда с вами…
— Мой муж находится в тюрьме уже три с половиной года, и последние полгода у меня нет о нем вообще никакой информации. Многие политзаключенные содержатся «инкоммуникадо» — это означает, что адвокаты не могут их посещать, письма им не передаются. Режим хочет наказать их еще больше, чтобы они думали, что о них забыли, что за них больше не борются. Но это не так. Иногда, когда я устаю или расстроена — я смотрю на его фотографию, и она мне напоминает, почему я занимаюсь тем, чем занимаюсь. Не только ради своего мужа — он дорогой моему сердцу человек… В нашей стране тысячи политзаключённых. Мы боремся за себя и за них.Прим. редакции: Сергей Тихановский отбывает в Беларуси в тюрьме 19 с половиной лет за «призывы к насилию в адрес представителей власти» и по другим обвинениям. В 2020-м году Сергей Тихановский собирался баллотироваться на пост президента Беларуси и считался политическим противником Александра Лукашенко. Сама Светлана заочно приговорена в Беларуси к 15 годам лишения свободы.Виктория Купчинецкая