Быть героем в безвестности, без «эффекта наблюдателя» — это и есть настоящий героизм
T.me Каждый раз когда очередной политический активист объявляет голодовку, я мысленно криво усмехаюсь.
Дескать знаем: несколько дней поблажит на весь мир о своей мужественной борьбе с кровавым режимом, а затем, когда есть особо сильно захочется, голодующий прислушивается к убеждениям соратников и ради продолжения дальнейшей борьбы голодовку прекращает, чем еще сильнее обесценивает этот способ протеста.
И так раз за разом. Самый настоящий замкнутый круг из фейковых голодовок, который лишь укрепляет режим в убежденности, что голодают «понарошку», что требования выполнять смысла нет, достаточно лишь немного подождать, когда протестующий сам сойдет с голодовки.
И частенько таким «героям»-голодовальшикам я напоминаю напоминаю героев из IRA, которые сказали, что уморят себя до смерти, если не выпустят политзеков и слово свое, как настоящие мужчины, сдержали. И уморили.
В конце июля, в полной безвестности, в следственном изоляторе Биробиджана умер от сухой голодовки пианист Павел Кушнир.
Он сидел за антивоенные высказывания, я даже не знаю, что именно он сказал. Важно то, что в отличие от сотен липовых голодовальщиков, Кушнир оказался настоящим, причем во всех смыслах.
Обычно я ёрничаю, когда идет речь о голодовках, но сейчас никаких смешков. Этот чувак настоящий герой. У него были правильные убеждения и достаточно воли, чтобы стоять на своем до конца.
На миру и смерть красна. Легко быть героем и идти против системы под объективами камер и взглядами миллионов восхищенных глаз.
Но быть героем в безвестности, без «эффекта наблюдателя», потому что ты на самом деле такой и иметь волю оставаться таким как есть до последнего — вот это настоящий героизм.
Но разумеется, СМИ заговорили о нем лишь тогда, когда он умер. До этого он был лишь очередным политзеком, даже не признанным таковым Мемориалом, сидящем в далеком Биробиджане. На таком ни лайков, ни просмотров не получишь, аудиторию не расширишь, цитируемость не увеличишь.
Проще свести аудиторию с ума постоянными домыслами о составе группы обмена и построить всю ленту новостей на данных флайт-радара.
Скрипач не нужен, сказал лирический герой известного фильма — и он был прав. Скрипач действительно не нужен. И пианист тоже.
Ведь так, мои уважаемые друзья журналисты, ведь так?