T.me Проект федерального бюджета на 2024–2026 годы говорит нам гораздо больше о ситуации в России и о намерениях Путина, чем может показаться на первый взгляд. Вот несколько соображений по итогам подробного анализа за рамками медиазаголовков.
Конечно, все прежде всего обратили внимание на заложенный в проекте бюджета беспрецедентный рост военных расходов. В 2024 году их предполагается увеличить почти до 11 трлн рублей, или почти в три с половиной раза против довоенного уровня в три с небольшим триллиона (2021 год). Более того, крайне высокие военные расходы предполагается поддерживать и в 2025 и 2026 годах — 8,5 и 7,4 трлн соответственно (их еще и увеличат, когда время придет — ЭР). Это более чем вдвое превышает средний многолетний уровень. Путин явно не просто настроился на долгую войну, но и хочет переломить ее ход резким увеличением финансирования.
84% военных расходов 2024 года засекречены, поэтому понять, на что именно пойдут дополнительные деньги, сложно. Скорее всего, львиную долю получат производители вооружений и боеприпасов, но, помимо этого, такой крупный бюджет позволил бы Путину и решить ряд системных проблем в недофинансировании снабжения армии, и обеспечить повышенный уровень выплат военнослужащим. Однако с учетом реальной ситуации и прошлого опыта не очень верится, что резкое увеличение финансирования поможет.
Наиболее боеспособные и подготовленные военные кадры были уничтожены в ходе первых полутора лет полномасштабного вторжения в Украину, а подготовка новых займет длительное время даже при росте ассигнований. С учетом массового отъезда квалифицированных кадров из страны не факт, что нужное количество людей на дефицитные военные специальности вообще удастся найти.
Как Путину удастся решить проблемы низкого качества оперативного командования войсками и низкого морального духа армии с помощью дополнительных денег — непонятно. Громоздкий, неэффективный, монопольный и коррумпированный ВПК тоже, скорее всего, просто проест выделенные деньги — как это уже не раз бывало раньше.
Каприз за ваши деньги
Понятно, что для Путина военные расходы сейчас в приоритете. Но откуда собираются брать это дополнительное финансирование? Многие уже обратили внимание на запланированное сокращение расходов на экономику и ЖКХ, а также отсутствие значимого роста ассигнований на образование, здравоохранение, трансферты регионов — ради войны на этом будут экономить.
Однако главный ожидаемый источник дополнительных поступлений — заложенный в бюджете поистине невероятный рост доходов. Почему-то поступления федерального бюджета должны вырасти на фантастические 22%, или более чем на 6 трлн рублей. Нефтегазовые доходы при этом, как планирует правительство, вырастут аж на 30%, не нефтегазовые — на 19%.
Нетрудно понять, что для такого резкого роста доходов потребуются и устойчивый рост мировых цен на нефть до уровня существенно выше $100 за баррель (однако такого не прогнозируется, бюджет сверстан исходя из цены чуть выше $70), и бурный рост российской экономики. Даже если предположить, что она будет расти прогнозируемыми темпами чуть более 2% в год, это никак не может обеспечить запланированное увеличение не нефтегазовых поступлений почти на 20%. Из пояснительной записки к проекту бюджета можно понять, что рост доходов будет достигаться увеличением налогов на сырьевую отрасль, а также в 2024 году ожидается ряд «разовых» поступлений в бюджет (по сути — то же увеличение налоговой нагрузки).
Повышение налоговой нагрузки в сочетании с «длительным периодом жесткой монетарной политики», о котором недавно объявила Эльвира Набиуллина, в состоянии полностью уничтожить любые перспективы восстановления экономики, на которое так надеются власти. Путинский крупный бизнес уже взвыл от очередных налоговых новаций; последние экономические данные показывают, что в нынешней обстановке условий для роста производства нет и оно уже начало загибаться, как хорошо видно, например, на графике Росстата. Пресловутая Азия нас не спасет — на днях Сергей Собянин сказал вслух то, что многим и так уже хорошо известно: Восток, пользуясь ситуацией, выжимает из России все соки, не давая нам ни инвестиций, ни заработать прибыли, фактически ведет против России «экономическую войну».
Ухудшение экономической ситуации, в свою очередь, серьезно затормозит возможности балансирования бюджета и финансирования военных расходов. Желающие понять, как работает эта спираль, могут почитать книгу Егора Гайдара «Гибель империи». В ней скрупулезно задокументирована самонадеянность советского руководства, которое пыталось сохранять прошлые прожектерские привычки на фоне резко ухудшающихся экономических условий (сегодня мы наблюдаем очень много сходства с той историей):
«[Советские] руководители, как видно по их выступлениям в 1985–1986 годах, были уверены в том, что они способны вернуть советской экономике утраченный динамизм, повысить темпы экономического роста, преодолеть отставание от наиболее развитых стран… руководство не видело и не понимало природы и масштаба угрозы».
Можно еще вспомнить бюджетный кризис Российской империи в период Первой мировой войны — история российских авторитарных правителей реально ничему не учит.
Крест на экономике
Нет сомнений, что в Минфине и правительстве понимают, что заложенный в бюджете бурный рост поступлений — фантазия, призванная удовлетворить лишь одного неадекватного заказчика, который ищет любые возможности не проиграть затеянную им войну. Либо, если по части мобилизации доходов будут приняты действительно сверхжесткие меры в духе экономической продразверстки (принудительного разового изъятия из экономики нескольких триллионов рублей у нас еще не проводилось), на фоне растущей инфляции и жесткой денежной политики по экономической активности будет нанесен двойной удар.
Рынки, как и следовало ожидать, известие о затяжной войне и росте военных расходов восприняли плохо: об инвестициях можно забыть, рост налоговой нагрузки гарантирован, самое неприятное — путинское упорство по части втягивания в затяжную войну может привести к внезапным негативным последствиям любого характера. В то, что войну можно выиграть простым повышением расходов, никто особо не верит. Да и сам глава Минфина Антон Силуанов, выступая на днях на Московском финансовом форуме, хоть и оттарабанил заученное «наш приоритет — все для фронта, все для победы», особого оптимизма не излучал.
Выводы простые: в упрямом желании вернуть себе инициативу на фронте Путин заставил Минфин и правительство нарисовать совершенно нереалистичный бюджет, который будет реализовываться комиссарскими методами из 1920-х и 1930-х; это убьет надежды властей на восстановление экономики. При этом сами по себе военные расходы большого мультипликатора не создают: до 2024 года до 70% военного бюджета шло на военную промышленность, которая не умеет производить конкурентноспособную гражданскую продукцию. Таким образом, все эти средства идут на производство вооружений и боеприпасов, которые быстро расходуются в ходе войны в Украине и не создают дополнительной добавленной стоимости для экономики. В бюджете 2024 года доля расходов на ВПК может быть еще выше.
У Путина был выбор: попытаться выторговать себе некие «мирные переговоры», выиграть время и ресурсы, чтобы стабилизировать экономику. Но его упрямству нет предела — он решил выжать из российской экономики последние капли, чтобы продолжать безумную и бессмысленную войну.