T.me Китайский посол во Франции заявил, что Китай вернет Тайвань любыми средствами, включая военные.
По всей видимости, борьба в китайской верхушке достигла кульминации. Желание Си Цзиньпина нарушить сложившееся правило нахождения на первом посту два пятилетних срока наверняка не встречено в китайском руководстве благожелательно. Наверняка есть и его жесткие противники.
О идущей борьбе косвенно можно предполагать по идущему до сих пор карантинному психозу, причем в наиболее нелояльных товарищу Си мегаполисах. Смысл террора — не дать противникам Си Цзиньпина вывести сторонников на улицы в ходе проведения подготовки или проведения съезда партии этой осенью.
Террор завязан на страхе и ужасе. Но имеет и обратную сторону — когда люди приходят к выводу, что терять уже нечего. Поэтому группа Си Цзиньпина, как и положено банкротам, вполне серьезно рассматривает вопрос перевода кризиса в еще более жесткую фазу. Что может быть жестче внутреннего террора? Только внешняя агрессия. Отсюда и решение в виде нападения на Тайвань, даже с риском эскалации и перевода войны в международный конфликт. Банкротам тоже терять нечего.
Почему банкроты? Потому что модель развития Китая зашла в тупик. Решение ускоренного строительства внутреннего рынка Китая как ответ на кризис 2008 года и крах экспортной модели было рациональным, однако условия, в которых пришлось реализовывать переход к новой модели, были крайне неблагоприятными — у китайского руководства не было накопленной подушки сверхдоходов, как у Кремля, а потому строительство внутреннего рынка было проведено «в долг» — через накачивание экономики кредитами. Это превратило Китай во вторую страну в мире по накопленному совокупному долгу, на сегодня он превышает 50 триллионов долларов (долг государственный, долг корпоративный и долг домохозяйств). Базовая ставка Народного банка Китая колебалась примерно от 6 процентов в начале десятых годов до 4-5 процентов сегодня. Это означает, что темпы роста китайской экономики не могут быть меньше 7-8 процентов, в противном случае накопленный долг становится токсичным.
Собственно, это и произошло. Темпы роста китайской экономики после 2008 года стремительно росли, однако начиная с 2015 года они опустились до 7% и ниже. Начался долговой кризис. «Пандемия» подорвала положение Китая окончательно, и резкий рост ВВП в 2021 году просто отыграл катастрофическое падение 2020 года, и сегодня он не превышает пяти процентов.
Это и есть банкротство модели развития, а значит — и угроза власти группы Си Цзиньпина. Поэтому и возникает риск военного решения, целью которого становится удержание этой группой власти, разгром своих политических противников и масштабное перераспределение собственности для структурной перестройки обанкротившейся модели. Что само по себе бесполезно, так как модель уже принципиально неремонтопригодна. Накопленные ошибки и противоречия неразрешимы, и структурные реформы могут лишь продлить срок существования этой модели, но не вдохнуть в нее жизнь.
Тем не менее выбора у Си Цзиньпина просто нет. Он в тупике. Поэтому и решения, очень сильно похожие на решения, принимаемые в России, где правящая клика точно так же столкнулась с собственным банкротством: внутренний террор и внешняя агрессия как способ сбросить накопленную и быстро растущую социальную энтропию.
Никто не может сказать, состоится ли нападение на Тайвань. Однако все условия для этого созрели. Кульминация может наступить в любой момент.